Какой была жизнь до того, как мы узнали о микробах?

«Это было лето 1880 года. Это был август. Воняло до небес. Канализация была раскупорена, и вся грязь вылилась потоком. Всевозможные отходы были выставлены напоказ».

Так гласит статья во французской ежедневной газете Le Figaro . В произведении, якобы написанном писателем и критиком Эмилем Золя (хотя на самом деле оно написано не им; газета «Фигаро» просто скопировала его стиль), упоминается Великая вонь 1880 года: период с августа по сентябрь, когда ужасающий запах окутал Париж и вызвал паника по поводу общественного здравоохранения.

Для парижанина в 1880 году неприятный запах означал болезнь. По городу распространились опасения по поводу эпидемии, беспочвенные слухи о массовой смертности и протесты граждан; В ответ правительственная комиссия заявила, что «эти запахи [могут] представлять угрозу для здоровья населения».

Во времена «Великой вони» страх заражения взял верх над недавно развивавшимися принципами теории микробов в общественном сознании. Чтобы парижане полностью приняли принцип теории микробов, « tout ce qui pue ne tue pas, et tout ce qui tue ne pue pas », «не все, что воняет, убивает, и не все, что убивает, воняет»). Когда 15 лет спустя город охватил еще один неприятный запах, в новостях и общественной реакции этот запах был воспринят как шутка. Теория микробов научила их, что неприятный запах сам по себе не представляет опасности для здоровья.

Разработанная, проверенная и популяризированная между 1850 и 1920 годами микробная теория утверждает, что некоторые заболевания вызываются вторжением в организм микроорганизмов. Исследования Луи Пастера , Джозефа Листера и Роберта Коха способствовали общественному признанию некогда сбивающей с толку теории, доказав, что такие процессы, как брожение и гниение, а также такие болезни, как холера и туберкулез, вызываются микробами. А поскольку Великая Вонь не сопровождалась микробами, она не могла вызвать эпидемию.

До того, как теория микробов получила широкое понимание, методы предотвращения болезней и инфекций основывались на догадках, а не на фактах. В Древнем Риме ассоциация болезней с неприятным запахом, возможно, повлияла на создание сложной инфраструктуры, предназначенной для подачи чистой воды в город и удаления вонючих сточных вод по отдельным трубопроводам. Древнеримский писатель Марк Теренций Варрон описал свое элементарное — но не совсем надуманное — понимание того, как произошло заражение, в книге «Res Rusticae» , опубликованной в 36 г. до н.э.:

Меры предосторожности необходимо также принимать вблизи болот… потому что там разводятся некоторые мельчайшие существа, которых нельзя увидеть глазами, которые плавают в воздухе и проникают в тело через рот и нос и вызывают там серьезные заболевания.

Тем не менее, полные нарушения санитарии были обычным явлением. В Соединенных Штатах во время Гражданской войны отрубленным конечностям позволялось скапливаться рядом с операционными столами, поскольку врачи проводили ампутацию за ампутацией; еще в 19 веке врачи не снимали окровавленную одежду между одной операцией и другой. Мытье рук не было обязательным ни в больнице, ни дома, а неправильная утилизация сточных вод приводила к загрязнению воды, используемой для питья, приготовления пищи и уборки.

Люди, несведущие в теории микробов, не остались равнодушными к гигиене. Они просто не знали, как правильно защитить себя от микробов. После развития и популяризации теории микробов эффективные санитарные методы привели к тому, что дома, больницы и общественные места стали чище, а также к увеличению продолжительности жизни для людей, которые никогда раньше не знали, как избежать болезней.